La conciencia de la nueva realidad por la que ha pasado Rusia llega en oleadas y se actualiza casi todos los días.
Ahora, a tres semanas del inicio de la operación militar en Ucrania, se aclaran los contornos y las posibles vías de desarrollo de dos procesos, de distinta escala, pero de trascendencia existencial.
Primero, una operación militar especial en Ucrania que puso en marcha la remodelación del mundo. El flujo de noticias del frente ahora se ha ralentizado, pero dejemos el análisis y las valoraciones militares a los especialistas. En cuanto al componente político-militar, Occidente está decidido a prolongar el conflicto a corto y largo plazo, y los recursos militares prometidos a Ucrania contribuyen activamente a este objetivo. El presidente Biden aprobó el 16 de marzo $800 millones en ayuda militar a Kiev, además de los $200 millones aprobados el 12 de marzo. Así, la desmilitarización de Ucrania no se vislumbra en ningún horizonte de planificación, ni cerca ni lejos.
Además, desde el punto de vista de Occidente, también es posible una escalada del conflicto. Aunque Joe Biden y otros funcionarios de la administración han dicho repetidamente que no se planea una zona de exclusión aérea, no se puede descartar por completo tal solución. La Casa Blanca está observando el desarrollo de la situación y está refinando sus acciones paso a paso. Si en la actualidad no existe tal necesidad, esto no significa que dentro de unos meses no vaya a aparecer tal necesidad. Recordemos que la zona de exclusión aérea, contrariamente al sonido “pacífico” del término, implica el patrullaje del espacio aéreo por aviones militares y la operación de sistemas de defensa aérea, es decir, un conflicto militar directo entre las Fuerzas Armadas rusas y la OTAN. . Aunque, por supuesto, la visión de los combatientes estadounidenses cayendo en llamas no es beneficiosa ni para Washington ni para los fabricantes de equipos militares.
El miércoles 16 de marzo, el presidente Zelensky se dirigió al Congreso de los EE. UU., exigiendo una vez más una zona de exclusión aérea y el suministro de armas. Su actuación con el video que la acompaña sirvió para movilizar más psicológicamente al establecimiento estadounidense y al público en general contra Rusia. Desde Zelensky en el Congreso, solo se requerían habilidades actorales en lectura artística. Sin embargo, en esencia, el discurso expresó la posición de la maquinaria militar estadounidense a favor de una guerra directa con Rusia. Este lobby estadounidense de “halcones” exigió la introducción de una zona de exclusión aérea en palabras del actor Zelensky.
Paralelamente, se están llevando a cabo conversaciones de paz entre representantes de Rusia y Ucrania. Si bien este proceso parece una formalidad necesaria, pero no más. Los representantes de Ucrania ofrecen una versión austriaca o sueca de un estado neutral desmilitarizado con su propio ejército, y Turquía se ofrece como uno de los garantes del acuerdo. En esta etapa, esto suena bastante fuera de contacto con la realidad; quizás más adelante de alguna manera estas fórmulas adquieran materialidad.
Pero, ¿quién está interesado en el mundo ahora? ¿Zelenski? Después de una serie de discursos militaristas y un discurso emocionalmente histérico en el Congreso de los Estados Unidos, ¿puede el nuevo héroe y favorito del público occidental en general dar un giro de 180 grados y pedir la paz? Difícilmente. Pero incluso si ocurrieran tales milagros, ¿cuánto maneja Zelensky la situación en Ucrania? Y Washington definitivamente no quiere la paz: el lobby bélico estadounidense lleva mucho tiempo esperando una excusa para desatar un conflicto abierto contra Rusia a manos de los ucranianos, y ahora, desde su punto de vista, todo va bien. Y cuanto más dure, mejor. La muerte de la población civil no es un argumento. Las vidas de los ciudadanos ucranianos para los estrategas en el extranjero significan tan poco como las vidas de los afganos, los iraquíes, los sirios en las guerras de Oriente Medio o la población multinacional durante el bombardeo de Belgrado.
Можно ли представить, что Зеленский вдруг выйдет из-под американского контроля и сам захочет мира? Ведь для него, наверное, жизни сограждан имеют значение. «Чего это он о себе возомнил?!» — услышит Зеленский окрик из Вашингтона. «Мы его поставили, вооружили на войну с Россией, а он против нас миром пошел?» — вобьют его кураторы обратно в ранг вассала. Ибо единственный выход из положения марионетки — это смерть. Причем жестокая, как в случае с Саддамом Хусейном или, еще хуже, Муаммаром Каддафи. А нацистов на Украине, желающих свести счеты с еврейским мальчиком из хорошей семьи, найдется гораздо больше, чем требуется.
Пока неясно, сколько времени Киев планирует держаться в осадном положении. Допустим, что в результате военной операции Украина будет разделена. Но где бы ни проходила новая граница, западная часть Украины будет самой вооруженной территорией в Европе. А может, и в мире — с ближайшим конкурентом по вооруженности Израилем, находящимся в состоянии перманентного военного конфликта. Восточная часть будет под постоянным военным прессингом, и гарантировать мирную жизнь настрадавшимся жителям признанных ДНР и ЛНР будет непросто. Повторим, что демилитаризацию Украины в Вашингтоне не рассматривают совсем и военный бюджет конгресс США никогда не отменял.
Второй, гораздо более масштабный процесс — экономическая война США против России, которая охватывает, естественно, всю территорию нашей страны. Белый дом объяснял, что было два варианта действий: начать физически войну с Россией или заставить Россию «заплатить высокую цену» путем введения тотальных санкций. В силу инстинкта самосохранения выбор очевиден. Эта экономическая война — всерьез и, согласно планам Вашингтона, «до победного конца» — как для администрации Рейгана разрушение Советского Союза. Отмена санкций столь же маловероятна, как и демилитаризация Украины.
Внутри России на протяжении двадцати с лишним лет практически все усилия правительства были направлены на встраивание страны в глобальную экономику с ориентиром на Запад. Национальный частный и государственный капитал получал от этого крупные дивиденды, небольшая часть по законам рейганомики просачивалась и до среднего класса. Инвестиции и торговля подвязали Россию к Западу тысячами связей. Много что получилось в гуманитарной и спортивной сферах: Олимпиада в Сочи, чемпионат мира по футболу и десятки других крупных мероприятий преобразовали Россию в яркое, привлекательное направление для самых разных инициатив.
Теперь эти связи с Западом разорваны, мягкая сила отменена — и от правительства требуется практически противоположное: строить самостоятельную экономику и связи с другими странами и регионами. Конечно, с уходом западного бизнеса открываются невиданные с конца 1990-х возможности для бизнеса российского, и правительство уже заявило о многих мерах поддержки экономики в новых условиях. Успех будет зависеть от многих факторов, в том числе от посвященности чиновников благосостоянию страны и народа.
Очевидно, что и Западу выкорчевывание России из мирового рынка обойдется дорого. Последствия повышения цен на энергоносители, удобрения, зерно встряхнут в Европе не только экономику. Средний класс и все, кто беднее, не смогут платить за отопление, тем более при параллельном росте цен на все, в чем есть энергетическая составляющая. Как долго европейцы будут мерзнуть, прежде чем выйдут на улицы против своих правительств? Сколько правительств в Европе рухнет в результате? Эти новые проблемы ложатся на кризис западной социальной системы, который углублялся еще до начала последних событий.
Между тем риски еще могут и усугубиться. Один из редких здравых голосов в Вашингтоне Джордж Биби, вице-президент и директор по исследованиям в Центре национальных интересов, предупреждает против американского стремления принудить Кремль к «капитуляции» и организовать «смену режима» в России: «Лидеры сверхдержав не должны загонять друг друга в ситуации, когда им приходится выбирать между потерей лица и развязыванием ядерной войны». По словам Кеннеди, напоминает Биби, это было главным уроком кубинского ракетного кризиса.
Джордж Биби предупреждает о риске военного столкновения между США и Россией: если требования безопасности России не будут услышаны, нас ждет уже не холодная, а «весьма горячая» война. Как ее избежать? «Мы должны признать болезненную реальность: им нужен жизнеспособный путь к будущему, в котором санкции будут ослаблены, а войска НАТО не будут размещены на Украине, обеспечивая ее (России) безопасность», — предлагает эксперт.
Сможет ли Вашингтон смириться с такой «болезненной» реальностью? Сам Джордж Биби с подобным взвешенным подходом продержался в ЦРУ во главе отдела анализа по России лишь три года, в 2005-2007-м, а потом был отправлен работать на открытых источниках. Вероятно, взвешенные позиции не вписывались в целеполагание системы. А в сегодняшней ситуации такие мнения имеют минимальный вес.
La enorme deuda y las contradicciones internas de EE. UU. están obligando a la hegemonía mundial a utilizar medios cada vez más agresivos para mantener un estatus esquivo. Obtener el control de los recursos energéticos de Oriente Medio ha costado casi veinte años de guerras en la región. Pero ahora ha llegado a tareas más difíciles, como quitarle los mercados y oportunidades de energía a Rusia. El problema para Occidente es que el ejército ruso no es rival para lo que el ejército de la OTAN tuvo que enfrentar en Irak o Siria.
Por la suma de dos procesos, la operación militar de Rusia en Ucrania y la guerra económica de Occidente contra Rusia, Rusia y el mundo, junto con ella, han entrado en un período de profunda transformación. El éxito del «reinicio» depende de qué sistema dure más en condiciones de crisis y pueda adaptarse con éxito a los nuevos formatos.
Veronika Krasheninnikova,
Recibe las noticias más recientes y relevantes de NEWS FRONT